Великая мелочь

Чтобы стать богатым не обязательно надо учиться в элитных заведениях. Деньги даются упорным, думающим людям, каковым был американец Кинг ЖИЛЛЕТТ, чьим гениальным изобретением пользуются миллиарды наших современников. 

Американец Кинг Кэмп Жиллетт родился  в 1855 году в городке Фон-дю-Лак, расположенном в штате Висконсин.  В провинции амбициозный подросток, впрочем, как и его отец,  болезненно  ощущал свое никчемное существование. Однако по наследству Кингу передалась любовь к изобретательству. Его отец был мастером на все руки, а мать тоже была своего рода изобретателем — в области кулинарии: ее книга с рецептами, впервые увидевшая свет в 1887 году, переиздается и до сих пор.

Первоначально его отец являлся владельцем скобяной лавки и был буквально одержим изобретательством, постоянно совершенствуя все, что попадалось под руку. Тем же занимались и братья Кинга. После того, как в 1871 году пожар уничтожил лавку Жиллетта-старшего, он получил место патентного агента в Нью-Йорке. Туда же переехал и его 16-летний сын. Он начал самостоятельно зарабатывать деньги, став коммивояжером, развозившим продукцию скобяной фирмы.

Долгие годы, мотаясь по всей стране и торгуя самыми разнообразными товарами, Жиллетт-младший приобрел колоссальный опыт убеждения, который впоследствии ему очень помог. Все это время он не переставал изобретать – оригинальный механизм из поршня и втулки для водопроводного крана, несколько типов электрических проводников, новый вентиль из мягкой резины.

 Все это были полезные в быту вещи, однако приобретенные патенты больших денег изобретателю не принесли. Жиллетт позже признался, что у него не хватало ни времени, ни денег, чтобы самому заниматься продвижением своих новинок, и деньги обычно получали другие. Нужно было другое изобретение, которое сразу произвело бы переворот на рынке и сделало своего автора миллионером.

Обед идей

Работа торговым агентом предприимчивому юноше вполне подходила.  Вскоре Кинг завоевал репутацию перспективного работника.

Шло время. К 36 годам Кинг переехал в Балтимор, где  устроился на новую работу в Baltimore Seal Company, производившей штопоры и пробки.

Он быстро  завел дружбу с изобретателем штопора и латунной крышки с внутренней пробковой прокладкой Уильямом Пойнтери – у новых приятелей нашлись общие интересы в области инженерных новинок. Во время воскресных обедов они фонтанировали идеями. Как-то раз открывая очередную бутылку и глядя на изящную крышку собственного изобретения, Пойнтер задумчиво отметил: «Может быть, главная прелесть моей пробки в ее дешевизне и недолговечности. Открыл бутылку, пару раз закрутил туда-сюда, и все — на помойку. Кинг, подумай об этом!».Таким образом Пейнтер посоветовал Жиллетту задуматься над чем-то столь же практичным, дешевым и одноразовым, как его пробка. Над чем-то, что покупателю не жаль будет выбросить, чтобы тут же направиться в магазин за следующей покупкой. Своего рода это была программная установка будущему изобретателю.

Подумай об этом

20 лет спустя Кинг вспоминил эту фразу во время бритья. Вот как он сам описал этот эпизод: «Я взглянул в зеркало и, начав бриться, тут же обнаружил, что моя бритва безнадежно тупа. Нужно было идти к парикмахеру или в точильную мастерскую. Я стоял, растерянно глядя на бритву, и вот тут-то в моей голове и родилась идея более совершенной бритвы».

Здесь требуется некоторое пояснение. Американские бритвы конца 1890-х годов почти в точности повторяли свой древнеегипетский прототип. Они состояли из лезвия, задняя часть которого была намертво впаяна в ручку.

«Достаточно заточить тонкую полоску стали с двух сторон и закрепить ее в простом съемном горизонтальном держателе, который, в свою очередь, прикреплялся бы к ручке перпендикулярно. А когда лезвие  затупится, то можно его заменить на новое», - сделал свое открытие изобретатель.

Но оказалось, не все так просто, как казалось вначале. Прошли годы проб и ошибок, прежде чем изобретение принесло первый цент. Причина была в том, что Кинг не имел должного образования для реализации своей мечты. Он приобрел в хозяйственном магазине моток стальной ленты для изготовления часовых пружин, простейшие инструменты и чертежную бумагу. И через неделю явил миру первую бритву с одноразовым лезвием. На смену борьбе за долговечность лезвия пришла борьба за дешевизну. Кинг был уверен в успехе своего предприятия. Моток ленты стоил всего 16 центов за фунт, а из фунта, по его подсчетам, должно было исходить 500 лезвий. Дело осложнялось тем, что  сталь для нового изделия требовалось высокого качества. А она была  значительно дороже той, из которой делают пружины.

Борода убытков

В  следующие восемь лет опытов изобретатель потратил более 25 тыс. долл. Он целыми днями просиживал в лаборатории или над чертежами. Специалисты ему  советовали бросить бессмысленные эксперименты, объясняя, что закалить тонкую  стальную полоску — все равно, что пытаться сшить платье из нити. Но такие аргументы его не убеждали.

Помог случай. В 1900 году Кингу исполнилось 45 лет. Именно в этот период жизни на его пути встретился выпускник Массачусетского технологического института Уильям Никерсон, который разработал технологию укрепления и заточки стальной ленты. И вот спустя несколько месяцев работы решение найдено. Однако случилось непредвиденное обстоятельство — в моду снова стали входить бороды. Первыми начали носить бороду представители королевских фамилий Европы, а затем волна докатилась и до Америки. Спрос на бритвы резко упал. Несмотря на это, в 1901 году нашему изобретателю  удалось-таки  убедить нескольких друзей вложить в дело небольшие суммы в качестве первоначального капитала. Набрав  5 тыс. долл., Жиллетт получил патент на свое изобретение и открыл фирму.

Фортель для конкурента

Первые одноразовые бритвы появились на рынке в 1903-м. В то время  удалось продать 51 бритву и 168 лезвий. В 1908-м объем продаж превысил 13 млн долл. Однако настоящий триумф случился в период первой мировой войны, когда походные условия и гигиена требовали упрощенного быта. Тут уж не до бород. Одноразовые бритвы Жиллетта  пришлись  весьма кстати. Они решали сразу множество проблем: были дешевы, просты в обращении, не требовали ухода и, будучи одноразовыми, гарантировали гигиеничность. К тому же  отпадала необходимость в полковом цирюльнике. Бритвы начали расходиться в небывалых количествах. Так, до 1917 года ежегодно продавался 1 млн бритви 120 млн лезвий.

Благодаря Жиллетту в учебниках по маркетингу появилась стратегия «наживки и крючка»: когда основной продукт продавался ниже себестоимости, а прибыль давала продажа расходников к нему

Война закончилась, а привычка бриться самостоятельно осталась.  В 1921 году, несмотря на головокружительный успех от прибыльного бизнеса,  в компании Жиллетта возникли серьезные угрозы: заканчивался 20-летний срок эксклюзивного патента на производство бритв, и изобретатель мог запросто лишиться монополии на производство своей продукции. Поступала информация о том, что несколько производителей готовы выпускать дешевую имитацию жиллеттовских бритв. Чтобы опередить возможных конкурентов  изобретатель за шесть месяцев до истечения срока патента разработал и выпустил на рынок новую модель ценой 1 долл. за штуку, в то время как предыдущие версии бритв  стоили от 5 долл. В тот год доход компании был рекордным.

Вплоть до начала Второй мировой войны компания продолжала расширяться. Уже тогда в обиход  вошла бритва, в которой лезвие было вставлено в цельный пластмассовый корпус. После использования ее выбрасывали всю, а не только лезвие. В довесок к основной продукции  компания стала производить аксессуары и кремы для бритья.

После смерти изобретателя его одноразовая бритва пережила второе рождение. Кинг Жиллет скончался в 1932 году в возрасте 77 лет, оставив наследникам одно из крупнейших состояний в Америке, а всем прочим знаменитую фразу: «Из всех великих изобретений одноразовая бритва — величайшая из мелочей».

Остается лишь добавить, что изобретение Жиллетта послужило стартом к целой серии «одноразовых» предметов: посуды, книг и др. Его можно назвать основателем философии одноразовости, которая перевернула представление потребителя о сроке использования предметов обихода и приучила к их недолговечности.